Что и говорить! Весна 2016-ого богата на приятные встречи, одна из которых состоялась буквально намедни. Хабаровский поэт Виталий Валерьевич Галактионов отмечал свой 36-ой день рождения. Вопросов к поэту накопилось много. Виталий Валерьевич не частый гость на всевозможных хабаровских ЛИТО и интервью не даёт из скромности.

А.К.: - Виталий Валерьевич, давно стихосложением занимаетесь?

В.Г.: - Да тут ничего нового я Вам не открою: как у 99% пишущей братии, всё началось со школы. Серьёзно я к этому не относился, но много читал: классической и современной литературы. Благо, недалеко от дома была библиотека.

А.К.: – А когда серьёзно стали работать над слогом?

В.Г.: – Точную дату я Вам сказать не могу (смеётся). Но этот период начался в конце 90-х. Время интересное, противоречивое, и от этого оно, кажется, очень привлекательным и бесшабашным.

А.К.: – Проще писалось: тогда или сейчас?

В.Г.: – Конечно же, тогда. Я здесь полностью солидарен с Пушкиным, который утверждал, что лучше всего пишется в период душевного спокойствия и равновесия. А конец 90-х и было то самое время, когда всё вокруг и во мне казалось цельным и гармоничным. Хотя мы же прекрасно понимаем, каким это было время для страны.

А.К.: – Ветераны Великой Отечественной войны тоже считают начало 40-х лучшим временем своей жизни. Виталий Валерьевич, в Ваших стихах много минорных тонов, Вас даже в чём-то можно сравнить с Вертинским.

В.Г.: – За сравнение с Вертинским – спасибо! Очень уважаю творчество Александра Николаевича. Я как-то написал ему посвящение. А что до грусти в стихах, так тут всё предельно просто: начало нулевых сильно ударило по нашей семье. Друг за другом ушли младшая сестра, бабушка, отец, друзья. Много было невосполнимых потерь.

А.К.: – Сегодняшний день, Виталий Валерьевич, Вам по нраву?

В.Г.: – В целом по нраву. Наконец-то я встретил любимую женщину. В этом году у нас родилась дочь. Имею постоянную работу. Есть жильё, небольшая семейная библиотека. Чем не жизнь?

А.К.: – Жалеете о чём-то?

В.Г.: – Жалею, что в своё время так и не получил высшего образования. Материально было бы сейчас гораздо проще. Но что такое «образование»? Образование – от слов «образ» и «подобие». То есть это не сумма знаний, и даже не диплом, а то, что мы называем «культурой», «внутренним стержнем». Вы же наверняка встречали людей с теми же двумя «высшими», но стоит такому человеку открыть рот, и Вы понимаете, что от плебея он не так уж и далеко ушёл. Я человек рабочий, пролетариат, и по большому счёту доволен этим. Никогда не гнался за положением в обществе и тому подобным мелочам.

А.К.: – Скажите, Вы же ездили в монастырь «Оптина пустынь». Большое влияние оказало на Вас посещение монастыря?

В.Г.: – Я бы не назвал это «посещением» (смеётся). Пробыл я в монастыре чуть больше года. Работал трудником, и, конечно же, прибавилось сил физических и духовных, что, несомненно, стоит на первом месте. Я обрёл  веру – фундамент, на котором я строю дальнейшую жизнь. Вот только стихи пока новые не пишутся. Наверное, нужно выждать время.

А.К.: – Ваши стихи очень музыкальны. Не пробовали Вы их положить на музыку?

В.Г.: – Я не музыкант, но Ваше мнение довольно интересно. Об этом же говорит и моя жена. Если кто из композиторов и заинтересуется моим творчеством, то я не буду против.

А.К.: – Вас не видно на литературных собраниях наших местных ЛИТО. Как я понимаю, Вы человек непубличный?

В.Г.: – Да, абсолютно верно, я человек непубличный. Тем более, давно уже привык к одиночеству, также смотреть не вокруг себя, а внутрь. Так что мне не надо публики. Моя жена – это и слушатель, и критик, и хороший друг в одном лице. Тем более, что мне делать на мероприятиях, где среди самозванства и бахвальства нет места Литературе?! Не люблю я все эти ЛИТО.

А.К.: – А помнится, по юности Вы участвовали в работе над молодёжным неформальным альманахом «Анион».

В.Г.: – Да, Алексей Юрьевич, было дело. Интересный был проект, ему дать бы в то время хорошее развитие, глядишь, и сейчас бы процветал. Команда была хорошая: яркие, творческие, молодые – но не было спонсора, и наша малотиражка в конечном итоге загнулась.

А.К.: – Каким Вы видите будущее хабаровской литературы?

В.Г.: – То, что я вижу, и то, что хотелось бы видеть – несколько разные вещи. Я лучше скажу, каким бы хотелось видеть будущее хабаровской, комсомольской, владивостокской, а по большому счёту, дальневосточной литературы: многогранной, разножанровой, главное, чтобы не пошлой и не банальной – всё остальное приветствуется. И, конечно же, нельзя допускать, к сожалению, модного нынче среди недалёкой молодёжи - богохульства. Вот таким бы хотелось видеть наше литературное будущее.

А.К.: – Виталий Валерьевич, Ваши пожелания подписчикам «Люди-ДВ»?

В.Г.: – Любите друг друга, цените, уважайте, живите дружно, в гармонии с небом и собой, ну и не забывайте о том, что есть ещё такие вещи, как хорошая литература, хорошие театральные спектакли, и далеко не бездарное кино. Не разменивайте себя по мелочам, а питайте свою душу тем, что является настоящим и подлинным.

А.К.: – Спасибо, Виталий Валерьевич, за интервью. До новых встреч!

Гроза

-Так ли мы веруем,не тщетна ли наша надежда
очистить себя от смрада грехов, придет ли с неба
ясный и громкий глас,что возвестит прощенье,-
я не знаю.Здесь,на берегу,где в воде отражается небо,
я слушаю тонкий голос последнего комара,
и вдруг  сквозь него до меня доносится шёпот,-
может быть,это проснулась душа,что спала так долго,
ведь Господи,быть не может,чтобы  меня  Ты услышал,
кто я и что, - чтобы Ты услышал меня?!

-Так говорю я,и вдруг подымается ветер,
и откуда то с запада на мой город
надвигается страшная мгла,и покрывает всё небо
и чистый поток становится Стиксом,рекою мёртвых,
 только ветер, и тьма, холодная тьма на земле и в небе,
и горе, невыносимое горе мне давит на плечи,
- кажется,солнце уже никогда не появится снова;
кажется, смех и радость покинули землю,
а бедные люди остались,в тоске доживать свой век.

И тут начинается дождь.Еле слышный,почти невесомый,
и капли падают чаще и чаще, и вдруг - вода закипает,
и всюду, вверху и внизу,и на земле и в небе -
одна сплошная вода,слепая стихия,бич Божий,
что уничтожил однажды весь человеческий род;
- Боже,прости! - я кричу, и сам своих слов не слышу,
и вдруг меня разбирает неудержимый смех :
всюду яростные молнии от края небес и до края,
и гром,от которого трясется земля и замирает сердце...

- но скоро появится солнце.Я верю,я знаю.
Я здесь,на берегу.Я буду ждать.

Крылья

Пустая квартира,оконный проём,
И  мир за окном,окроплённый дождём,
Усталым и сонным. На ощупь,впотьмах,
Пытаюсь понять,кем дарован размах
Упрямых и жёстких,невидимых крыльев,
Несущих меня сквозь печаль и бессилье.

Пришедший покой,словно море,глубок,
И слышится, - подан последний звонок
К отбытию - мыслям о смерти, о том,
Что ночь,породнившись с холодным дождём
В себя забирает тепло из души,
О том, что тоскливо в осенней тиши.

Пройдёт эта ночь,как сотни ночей
Прошли,и останется дождь,и ничей,
Заблудится он,и в снег превратясь,
Начнёт месить непроезжую грязь,
Но в час,когда снова нахлынет унынье,
Подымет меня пара призрачных крыльев,
Невидимых крыльев!

Подобно деревьям

Подобно деревьям
со всех сторон обступившим
я связь
меж землёй и небом

Вместе с ветвями
руки тянутся к звёздам
ноги пускают корни
почуяв подземный ручей

Так скрытна
так молчалива
даль уходящая в вечер
и воздух прогрет насквозь
и где-то стрекочет кузнечик

На траве серебристой тени
застыли уснули в трансе
Новый месяц восходит
и наступает ночь

Я связь
меж землёй и небом
нужно ли что-то ещё

Попытка...

Ты ищешь в стихах защиту
от горьких мгновений жизни
что так равнодушна
в которой любой одинок

Жалость к себе
придуманные сцены
свадьбы рожденья детей
ничего о закате и смерти

Можно картину прошлого
счастья в стихе воссоздать
но ты знаешь
ты-то сам знаешь
что всё было не так

Что утерянного не вернуть
Слезами
Словами
Вымыслом

Над всеми попытками
Над не-изречённостью
Оставшейся в сердце
Парящей в воздухе
Проносится южный ветер
Падают хлопья снега

До дальних гор
подёрнутых синей дымкой
Можно подать рукой

Вновь мирозданье распахнуто настежь
Вновь ты ждёшь вдохновенья.

Полководец Весны

Зови меня "Полководец Весны".
Я знаю,как оживить твои сны,
Мне ведомо слово,что холод убьёт,
Ты только поверь - я взорву этот лёд!

Я тёплые ливни к тебе приведу,
И брошу в атаку на тьму и беду,
Я знамя рассвета с собой принесу,
Весёлая битва - за жизнь,за весну!

Послушай,послушай,просто - поверь,
Я - рядом.Уже стучусь в твою дверь.
Пора,просыпайся!Готовы войска.
Я бой начинаю.
Вперёд,облака!