По мере того, как усугубляется кризис, всё чаще можно слышать об экономических протестах, возникающих в разных уголках страны. И все их участники пытаются достучаться до президента.

Старые песни о власти

Дальнобойщики ехали к главе государства жаловаться на «Платон». Фермеры с просьбой защитить от произвола местных властей. Плакаты в стиле «Путин помоги» не редки на митингах пенсионеров, бюджетников. Кое у кого даже на агитационных плакатах значится странный лозунг «Расскажем Путину правду!». За минувшие века традиционная вера в доброго царя никуда не исчезла. Онастолетиями пестовалась властью, выхаживалась, закреплялась в умах жителей страны несложными способами. Русский правитель был и остаётся небожителем, фигурой, совершенно недоступной для простых людей в силу не только своего положения в государстве, но и ряда иных факторов.

Во-первых, в прошлом сказались огромные масштабы страны, породившие известную поговорку «до бога высоко, до царя далеко». Монарх воспринимался как нечто столь же отдалённое, как создатель, что позволяло формироваться в головах иллюзии, будто все проблемы – от местных властей. Во времена средневековья с его феодальной системой в этом была значительная доля истины. Удельный князь или боярин являлся полновластным владыкой своих земель до тех пор, пока следовал присяге властителю государства. Но времена менялись, феодальная вольница уступила место централизованному государству, работающему как единый организм. А представления – средневековые по своей сути – остались. Так и не пришло понимание того, что чиновник – это не вольный в своих поступках ленник, а наёмный работник, действующий в рамках установленных государством правил.

Во-вторых, свою лепту внесла религия. Христианство, как известно, пришло к нам из Византии, где оно прошло длинную и специфическую историю развития. В отличие от римской католической церкви,  константинопольский патриархат существовал при сильной императорской власти. В Византии исход противостояние церкви и светской власти был всегда предопределён – побеждала последняя, навязывая свою волю. За многовековую историю таких взаимоотношений церковь привыкла к подчинённому положению и мысли о том, что всякая власть – от бога по определению. Хотя церковный иерарх и проводил обряд возведения на престол, он всегда являлся формальностью: коль скоро человек очутился «у руля», значит, на то была воля божия, и не простым смертным с этим споить. С этой системой ценностей восточное православное христианство пришло на Русь, превратив великих князей, а потом и царей, в сакральные фигуры, осенённые благодатью.

Соотнесение власти монаршей с властью божеской неминуемо заставляло проводить параллели между царём Московским и Царём Небесным, видеть в человеке на престоле представителя Бога на земле, того, кто, подобно Всевышнему, строг, справедлив и не погрешим. Коль скоро царь не может ошибаться, это означает, что все беды – от его нерадивых слуг. Достаточно пожаловаться монарху, и он наведёт порядок. Составление челобитных обращений превращается чуть ли не в подобие молитвы. Не случайно,  когда  Николаю Второму пытались подать знаменитую «Петицию рабочих и жителей Санкт-Петербурга», был организован массовый крестный ход – жест очень символический, отлично вписывающийся в представление о добром царе.

Ум, честь и совесть эпохи

Власть и сама сделала немало, чтобы сформировать к себе восторженное отношение. «Теория официальной народности» графа Уварова, появившаяся в 19 веке и с тех пор бывшая основой идеологии Российской империи, рисовала монарха заботливым и любящим отцом народа, пекущимся о своих детях. Советская пропаганда на место царя-батюшки водрузила Вождя, который «дорожит жизнью всех людей, которые честно работают», а сам «день и ночь работает над улучшением нашей жизни». Между прочим, цитаты из детской книжки про Сталина, недавно оцифрованной принстонским университетом.

Кроме культа личности генсеков существовал ещё и образ Партии – именно так, с большой буквы – которая являлась «умом, честью и совестью нашей эпохи». Так что перегибы на местах могли,с точки зрения пропаганды, появляться лишь по вине ренегатов, сознательно ставящих палки в колёса паровозу, летящему в светлое коммунистическое будущее.

Испокон веков верили русские люди в благожелательность власти. Истово верили, вплоть до того, что армии бунтующих крестьян шли на столицу не свергать правителя, а пожаловаться ему, ожидая –вот узнает монарх о проделках бояр, и накажет их, а простых людей поблагодарит, что раскрыли глаза.

Вот только в реальности всё получалось иначе, бунты жестоко подавляли. С участниками расправлялись самым кровавым образом. Крестьян четвертовали и колесовали, петербуржцам, шедшим с упомянутой Петицией к последнему императору, ответили ружейными залпами по толпе. Советская власть была столь же бесцеремонна – вспомним хотя бы расстрел рабочих в Новочеркасске. Сегодня в жалобщиков встречают милицейскими дубинками, грузят в автозаки, «прессуют» административными или уголовными делами. Разве что в них не стреляют – по крайней мере, пока, ведь «нацгвардии» уже дали право открывать огонь по скоплениям людей.

В настойчивом и слепом доверии первому лицу государства мне видится проявление инфантилизма, которым поражено российское общество. Люди, как малые дети, не желают брать на себя ответственность за то, что происходит в их собственной стране, а перекладывают её доброго и мудрого лидера нации, надеясь, что он приглядит за ними по-отцовски. Позиция во многом удобная – не приходится разбираться в политике, выдвигать и поддерживать своих кандидатов, участвовать в общественно-политической жизни, тратя на это своё драгоценное время. Пусть взрослые дяди подумают за них, решат всё сами.

Глупая позиция. Цари никогда не были добрыми, они ими претворялись – чтобы отнять у обманутого народа-ребёнка зажатую в кулачке конфетку.

Изменится ли что-нибудь в ближайшее время? Не думаю. Полагаю,грядущие выборы покажут традиционно низкий уровень явки и снова превратятся в плебисцит, выражения доверия доброму царю. Большие дяденьки снова будут решать судьбу людей за них самих. Естественно, в свою пользу.

А.В.К.